Мурманск

Кольский полуостров, Северо-Запад России

---

Сто страниц истории к 100-летию Мурманска: Мурманский "черный ход"

Опубликовано
2572 дн. назад

Северная политическая калитка

Мурманск, как известно, обязан своим появлением первой мировой войне. Парадный вход в Европу, прорубленный на Балтике еще Петром Первым, закрылся, остался, по словам одного путешественника, “черный ход” – мурманский Север. Здесь к концу 1916 года были построены железная дорога и порт, к тому времени сменивший несколько названий: Семеново – Романов-на-Мурмане – Мурманск. До окончания гражданской войны северный путь исправно служил военно-экономическим интересам союзников по Антанте. Использовался “черный ход” и в частном порядке – покидали Россию, охваченную смутой, гражданские чины с семьями, белые офицеры, министры, дипломаты. Выехал московский английский вице-консул В. Денстон, критически отозвавшийся о Мурманской железной дороге. Прорабатывался мурманский вариант вывоза царской семьи. Будь друзья Романовых активней, не случилось бы екатеринбургской трагедии. А летом 1918 года через Мурманск в форме сербского офицера под псевдонимом Милутин Маркович добирался до Франции бывший глава Временного правительства России Александр Федорович Керенский.

С установлением большевистского режима мурманский “черный ход” продолжал функционировать, теперь уже в интересах новой власти, провозгласившей: “Пролетарии всех стран, объединяйтесь!”. В Москву ехали посланцы коммунистических партий, лидеры Коминтерна (международное политическое объединение Коммунистический Интернационал), которые не могли попасть в Россию через западные границы. Некоторые деятели возвращались тем же путем. Например, осенью 1920 года через Мурманск в Норвегию проследовала большая группа участников Второго конгресса Коминтерна, в их числе была известная чешская писательница Хелена Малиржова. Из Мурманска морем она благополучно достигла Варде и далее – своей чешской родины, описав круговой путь в автобиографическом романе “Десять жизней”. Ее коллега по Коминтерну и творчеству французский писатель Раймон Лефевр, покинувший Мурманск 1 октября, с несколькими товарищами в шторм погиб в Баренцевом море.

Датский гость

В конце лета 1922 года с “черного хода” добирался до Москвы датский писатель Мартин Андерсен-Нексе. Андерсены в Дании, как в России Ивановы, густо населены, поэтому в качестве псевдонима была взята приставка Нексе – по названию родного местечка на острове Борнхольм. Андерсену-Нексе в то время было уже 53 года, человек на Западе известный, автор многотомных романов “Пелле-завоеватель” и “Дитте, дитя человеческое”. Но в Россию он был приглашен не как мастер слова, знаток человеческих душ, а как один из основателей датской коммунистической партии для участия в IV конгрессе Коминтерна.

В норвежском Варде писатель нанял моторно-парусный бот, с двумя мореходами-рыбаками смело пустился по штормовому морю к мурманским берегам, хотя ему была известна трагедия французской делегации. Глубокой ночью судно причаливает в Кольском заливе. Несмотря на уговоры остаться на борту до утра, датский гость сходит на желанный берег, в “страну варваров”, где “мужество ее солдат поддерживается человеческим мясом”, по образному выражению западной прессы. Город – ни фонарей, ни улиц, ни гостиниц. Писатель бредет сквозь скопище вагонов-жилищ и наконец-то встречает живую душу – бойца железнодорожной охраны, который радушно привечает гостя в пустующем вагончике. Потом Нексе идет дальше по затемненному городу, пока не падает от усталости в беседке под сиротливым навесом невысокой березки.

Писатель жил в Мурманске несколько дней. К нему прикрепили в качестве переводчицы, бывшую “помещицу”, бежавшую от голода из Петрограда вместе со “служанкой”. Общались на немецком и английском языках. Не назвав ни одной фамилии, ни одного местного руководителя, без обиды на бытовую неустроенность, Нексе оставил занятные воспоминания о городе и людях.

Дети революции

Записки Нексе – первые свидетельства очевидца о советском Мурманске после гражданской войны: “…Подо мной раскинулся город, уступами спускающийся к морю и к заливу; много домов, все они новые, построенные без всякого плана; они разбросаны среди песчаных холмов и дюн; улиц никаких нет, что свидетельствует о внезапном возникновении города. У пристани и дальше в заливе по-прежнему лежат фантастические чудовища, которых я видел ночью: это потерпевшие крушение подводные лодки и миноносцы, громадные колокола, звонящие в непогоду, и чудовищные баржи, наполовину наполненные водой. Это следы хозяйничавших здесь англичан…

Теперь еще труднее разобраться среди железнодорожных вагонов; их тут несколько сотен, и все они обитаемы – целый поселок. Промежутки между ними заполнены навозом, закутами для свиней, курятниками. К некоторым вагонам приделаны балкончики, пристройки. Обитатели их встают; татары, финны, русские, турки, китайцы – все народности, кажется, представлены в этом импровизированном городе. Они кивают мне головой, смеются, приглашают меня войти; один из них, худой турок, хочет соблазнить меня чашкой горячего кофе.

…В Мурманске несколько тысяч жителей. Улиц, как сказано выше, здесь нет, гостиниц – также; какой-то советский служащий делит со мной комнату и двуспальную кровать. Он, как все русские, крайне доволен тем, что может оказать гостеприимство. Он рассказывает мне с восторгом, что ему случалось ночевать на этой кровати впятером. Дом – большое строение из бревен, где живет несколько семейств, он стоит на самом холме. Вокруг, на волнистой почве холмов, расположены другие бревенчатые дома… В углублениях между ними пасутся овцы, роются свиньи – рыжие и черные, копаются куры. Здесь множество животных и детей. Под моим окном дружно играют собаки, поросенок и два плохо одетых ребенка, взрослых почти не видно, они на работе.

Между тремя и четырьмя часами пополудни эти песчаные холмы на морском берегу оживают; мужчины и женщины веселыми толпами возвращаются домой. Я замечаю, что начинаю следить за ними с таким напряжением, как будто они существа совсем другого рода, с другой планеты. Ведь это так и есть, это – дети революции, ее сыновья и дочери! Как они чувствуют себя, как бьется их сердце, как дышат они на этом вольном воздухе?”.

Очерк о Мурманске

Очерк о Мурманске вошел в книгу “Навстречу молодому дню”, имевшей подзаголовок “Очерки о советской России”, издана в Дании в 1923 году. Дважды книга выходила в русском переводе в течение 1925 года, причем в одном издании названа “На рассвете”, что не совсем точно передает заголовок оригинала.

Знакомство с Лениным, дружба с Горьким, коммунистические взгляды сказались на дальнейшей судьбе писателя. В годы оккупации Дании Нексе выдали фашистам, сидел в лагере, в 1943 году бежал, через Швецию перебрался в СССР. До конца войны работал в радиокомитете, вел антифашистские передачи на Норвегию и Данию. Но и после войны он не смог ужиться на родине. Поселился в ГДР, являлся почетным гражданином города Дрездена, где умер в 1954 году. В том же году в нашей стране завершилось издание его десятитомного собрания сочинений. К сожалению, очерк “Мурманск” в него не вошел и с начала двадцатых годов полностью не переиздавался.

В романе “Потерянное поколение”, написанном незадолго до смерти, своего героя Мортена на конгресс Коминтерна Андерсен-Нексе отправил через Мурманск, повторив тем самым собственный путь навстречу молодому дню, навстречу новому времени, оказавшему значительное влияние на судьбу и творчество выдающегося датчанина.

Владимир СОРОКАЖЕРДЬЕВ, член Союза писателей России

^{http://vmnews.ru/proekty/100-stranic/2014/06/06/murmanskij-cernyj-hod-sto-stranic-istorii-k-100-letiu-murmanska}

Больше информации о: Андерсен-Нексе, Горький, Денстон, Иванов, Керенский, Кольский залив, Коминтерна, Ленин, Лефевр, Малиржова, Милутин, Романов-на-Мурмане, Сорокажердьев, Союз писателей

---

Новости Мурманска

0No feed items.

Все новости Мурманска и Мурманской области >>

---